Vallenstein Villa

Александр Делавер
*воодушевленно* а переезжай к нам?.. Мы тоже могём голубую порнуху писать, правда, без эльфов и сопливую... *сволочный комп не переводится на английский и смайл не получился* Но мы будем учиться!

..."Предновогодняя история" (окончание душевных мучений главгероя и закономерный финал слэшного текста)

До конца дня мы почти не разговаривали, только вечером он долго сидел в зале - я за компьютером осваивал планшет. А на следующий день мы вместе ходили за продуктами, вместе готовили подобие праздничного ужина. Кажется, этот новый год я буду встречать с ним и Динем. И только. Не придет мама, не будет читать нотации отец, не затащит в койку очередная девица, свято верящая, что это навсегда...
И все это - в полном молчании. И он, и я едва произнесли за день десяток слов. Оба.
Динь метался между нами, не понимая причину нашего молчания, но успокаивался, лишь только мы оказывались близко друг к другу. И как-то так получилось, что вечером мы устроились на диване, и он лежал, положив голову мне, сидящему, на колени. Динь дремал на полу у моих ног.
- Олег.
- Да?
- Поему ты позвал меня к себе?
- Ты не рад?
- Не надо все переворачивать с ног на голову! - он сцепил руки в замок, находя взглядом люстру. - Я безумно этому рад, я просто...
- Просто - что? - я склонился над ним, погладил его по щеке. - Боишься, что я поиграю и выкину тебя на улицу, как котенка?
- Нет! - взгляд серых глаз метнулся к моему лицу. - Я знаю, что ты не такой, - уже тише. - Я... Не понимаю.
- Не пытайся понять причины моих поступков. Это бесполезно.
- И все-таки, почему?
-Я так понимаю, ответ "потому что тебе некуда было идти" тебя не устроит...
- Молодец, догадливый.
- Не язви.
- А что мне остается делать?
Он замер, видимо, считая вырвавшуюся фразу наглой и непростительной. Мальчик... Несчастный мальчик, забитый как я не знаю кто. Я взъерошил его волосы, чмокнул в лоб:
- Наслаждаться жизнью.
- Олег! - он сел, подтянул колени к груди, обхватив их руками. - Не надо, пожалуйста, не надо так говорить. Я тебя почти не знаю, но все равно пришел... Почему я это сделал? Я не могу понять себя, и это пугает больше всего... - к концу данной речи голос Лени звучал почти неслышно.
- Ну, у меня есть вариант, - кажется, получилось насмешливо. - И относительно моего поведения, и относительно твоего.
- Влюбился? - Ленька усмехнулся, смерил меня взглядом. - Боюсь, что ты прав...
Вот так. Вот и все. Вот и они - почти те самые слова, которых любая девушка ждет едва ли не всю жизнь. А мне хорошо... Ленька протянул руку, несмело коснулся моего лица. Прохладные пальцы пробежались по моей щеке, пощекотали подбородок - двухдневная щетина заставила Леню тихо рассмеяться. Я замер, когда он качнулся вперед, потерся носом о мою щеку:
- Не сиди как дурак на именинах. Оле-ег... - я сглотнул. Он стоял напротив меня, опираясь одной рукой на спинку дивана, а другой - на мое плечо. И его лицо было так близко, что я ощущал на себе его теплое дыхание. - Олег? - он дернулся, когда я опрокинул его на диван, но улыбнулся. - Все хорошо?
- О, да...
- Олег... - на выдохе. Леня приподнялся на локтях, и сам поцеловал меня.
Когда я успел стать таким нерешительным? Почему так сладко замирает сердце?..
Он отстранился, как только почувствовал мое возбуждение. Потемневшими глазами посмотрел мне в лицо, облизнул губы, улыбнулся - призывно, чуть нахально. Я никогда не видел его таким, но он безумно мне нравился...
- Ты хочешь меня? - тонкий пальчик коснулся моей плоти.
- Глупый вопрос... - я прижал его плечи к дивану. Он притворно нахмурился, зарычал, не слишком усердно вырываясь:
- Олег!
- Да? - теперь его дыхание снова обжигало мои губы. Мальчик...
- Олег, подожди... - он все-таки вырвался. Впрочем, только уперся ладонями в мою грудь, не давая нагнуться. - В кармане моих брюк... Смазка...
- Запасливый.
Я послушно принес тюбик, попутно запер Диня в спальне. Боги, что я делаю?! Я не имею права поступать так! Новогодняя ночь, как встретишь Новый год, так и его и проведешь и все такое... Неужели я действительно хочу провести год с Леней?
Да, хочу.
Он парень. Я тоже.
Но человечество давно придумало определение такой любви - однополая.
Говорят, это неправильно.
Да какого черта это может быть неправильно, тем более что я сам пишу об этом!
Люди не поймут.
Да никто и не узнает...
Господи, как он красив... Как он красив! Он не худой - он поджарый, стройный, и такой трогательный... Пока я ходил, он перетащил одеяло и пару подушек на пол, и теперь сидел, упираясь ладошами в пол между раздвинутых коленей. Одежда аккуратно сложена в стороне, журнальный столик с едой сдвинут к телевизору, где что-то бормотали привычные уже Мороз-Петросян и Снегурочка-Степаненко.
- Новогодний подарок, - он мурлыкнул, стягивая с меня одежду. - Правда?
Ну а я что... А я ничего. Разве можно отказываться от такого...
- Хочу... - на выдохе, едва слышно, касаясь кончиками пальцев моей груди. Серые глаза горят бесовским огнем.
Я тоже. Я тоже, черт, малыш, как можно тебя не хотеть, как можно тебя не любить, это кощунство, насмешка над действительностью и наглое презрение к дарам судьбы!
Я... - в каждом движении ловких пальцев, в каждом вдохе-всхлипе и выдохе-стоне.
Люблю... - в ласковых касаниях, в дрожи разгоряченного тела, в нежных поцелуях, заставляющих расцветать на коже алые цветы.
В судорожном изгибе позвоночника, так, что ребра болят, в каждом толчке, в мутном блеске неожиданно родных и теплых серых глаз - тебя...

Поздравление президента мы не услышали, как и большую часть боя курантов. Но я уверен - мы загадали одно и то же желание.
- Я тебя люблю, мой новогодний подарок.
- И я... Ангелочек.
За окном летали петарды.
Было слышно, как устраивается на моей кровати Динь.
Найти свою судьбу в больничной палате. Забавно, правда? Да только мне не смешно, потому что вот она, рядом, моя судьба.
Мой Леня.
Он был рядом, он улыбался мне, ласково поглаживал мои ребра, шептал слова любви, повторяя их раз за разом, как заевшая пластинка; против обыкновения, это не раздражало.
И больше мне ничего не надо.
Ни-че-го...

Конец.